ポテト
Я не знаю. Я сел за эту запись, совершенно не зная, о чем буду писать. И о чем вообще хочу написать. После каждого предложения я делаю паузу, чтобы подумать. Это, наверное, не лучшая тактика, но вот, кажется, что-то появляется в моей голове. Что это? Штука, которая как-то попала в мою голову осенью будто бы балансирует на доске для серфинга, а может, сидит в маленькой лодке. И волны иногда успокаивающе качают ее на своих гребешках, ей хорошо, она смотрит в небо и наслаждается, позволяя и мне чувствовать себя нормально. Но иногда океан начинает злиться, бурли, волны становятся большими и поднимают лодочку так высоко, что она касается моих натянутых нервов и хватается за них, тогда и во мне тоже начинается буря. Вот как сейчас. Огромный шторм. Руки трясутся, непонятные беспричинные вспышки гнева, волосы сыпятся градом. Я сел на диван и потекли слезы.
Я ужасный больной человек. Не понимаю, как мне вообще могло когда-то казаться, что я хороший. Я чувствую себя одиночкой, но при этом мне нужна постоянно поддержка со стороны. Может звучать, как оксюморон, но эти два качества во мне прекрасно живут. Мне трудно печатать, потому что руки будто задеревенели и только и делают что дергаются. Так вот, мне нужно все время за кого-то держаться, иначе я начинаю валиться, словно я поднимаюсь в темноте по лестнице без перил. Мне нужны руки, мне очень плохо.
Мне нужно работать над собой, чтобы стать сильным, но я не могу начать работать над собой, потому что я слабый.
Почему даже попытка самому себе описать, что я чувствую и как это представляется мне, выглядит как высокопарное убожество?
Я ужасный больной человек. Не понимаю, как мне вообще могло когда-то казаться, что я хороший. Я чувствую себя одиночкой, но при этом мне нужна постоянно поддержка со стороны. Может звучать, как оксюморон, но эти два качества во мне прекрасно живут. Мне трудно печатать, потому что руки будто задеревенели и только и делают что дергаются. Так вот, мне нужно все время за кого-то держаться, иначе я начинаю валиться, словно я поднимаюсь в темноте по лестнице без перил. Мне нужны руки, мне очень плохо.
Мне нужно работать над собой, чтобы стать сильным, но я не могу начать работать над собой, потому что я слабый.
Почему даже попытка самому себе описать, что я чувствую и как это представляется мне, выглядит как высокопарное убожество?